chipka_ne

Текст про Зосю тяжело у меня приводится в порядок. Почти как рассказ Навы — она мне его постепенно рассказывала, толчками, ассоциациями. И вспоминать ей это было тяжко и проговорить хотелось — совсем, как мне сейчас. 

Поэтому пока что  размещу тут вставку о Наве, отдельную и чуть более оптимистичную. Как послесловие к Дню Независимости в самый раз, по-моему. Не редактирую почти, пусть будет такой поток сознания, как мне запомнилось. 

Знаете, я уж писала об этом (и не раз по-моему) — мне очень повезло в Израиле в первые годы. Уж не знаю за что, но ни от одного от моих многочисленных новых и старых знакомых я не слышала вот этого сакраментального, с мазохистским надрывом сказанного напутствия: «Каждый должен съесть в Израиле свою порцию дерьма!». Это ещё должно сопровождаться непременным завистливым стоном: «Тебе-то хорошо, а вот мы-то, когда приехали...» 

Вынужденное бездействие плохо на меня действует. Чтение соцсетей, а также новостей сильно подрывает веру в человечество.Даже не скажешь модное и томное: «мир сошёл с ума» — во внезапном безумии всё-таки есть нечто, к чему можно проявить снисхождение и посочувствовать. А тут — обычная рутинная глупость...Буду старые книжки чисать. И сама писать начну снова. Я умная потому что, что и ценю. И реальная жизнь ближнего круга сильно успокаивает.

Нашла ещё несколько текстов о бабушке Наве. Пытаюсь вспомнить, почему не опубликовала все тогда,  три года назад? 

Кажется, из-за того, что сначала налезли во вполне невинные тексты про скучный бытовой антисемитизм больные со своим извечным «вывсёврёти — была дружба народов, а явреи самидурывиноваты». 

Потом на меня, патриотку, мракобеску и фейковую еврейку, стали гневаться интернет-светочи местной русской культуры из тех, кто лично в самолёте летал и никакого там Б-га не видал — дадада!

Потом начала совсем угасать мама, и мне как-то хватало проблем в реале, да и без этих давних историй писать получалось всё больше о грустном — а кому оно надо? 

А написала я тогда сгоряча многабукав — как начала, не могла остановиться. 

И сейчас, подумав, решила — раз случилась такая вот неувязочка с запястьем, что только редактировать пока левой рукой под силу — то пора выкладывать готовое частями, тем более, что, как оказалось, люди меня читают в основном вменяемые,  а преданные нечитатели поутихли, стали заглядывать молчком (молодцы! так держать!) под псевдонимом «некто», а я, чай, не злобный Буратино, мне не жалко Некту яблока. 

Текст злой и неполиткорректный — кому неохота лишний раз огорчаться — ступай себе мимо.

Много писать опять не смогу — сорри.

Эмили с профессором в утренней передаче напомнили, что нынче годовщина, 90 лет со дня смерти Рахели, поэтессы. 

Она у нас знаменита ненамного меньше, чем Рахель библейская, которая плакала о детях своих. У неё есть фамилия — Блувштейн, но обычно говорят просто — Рахель а-мешоререт — Рахель поэтесса, и всё понятно. 

У меня были хорошие учителя иврита — они догадались преподавать через хорошие тексты, стихи и песни — старые песни, с раньшего времени — лучше не было практики восприятия иврита на слух. И хорошо, что я не послушалась тех, кто пытался меня убедить, что не нужен новым репатриантам высокий литературный язык — полы мыть и уличного иврита хватит! — а стихи, да кому они нужны нынче! Мне они и на русском были нужны, и нужны оказались на том языке, на котором я хотела говорить легко и свободно. И мой совет всем, кто учит новый язык — если хотите этим языком дышать, учите стихи, проверено (мной). 

Рука уже не болит, но печатаю с осторожностью — на апрель-май столько работы, что надо бы поберечься. 

Поэтому от новых лонгридов пока воздержусь.

Хотя есть о чём писать.

В понедельник младшенький из близнецов в армию пошёл (у старшего призыв в ноябре).

В голове не укладывается. 

Ведь совсем недавно их привезли домой вот такусеньких — поперёк кроватки вдвоём лежали...

Пасхальную неделю отдыхаю законно, но так, как никому не советую, увы. На больничном потому что. 

Нет, не дождётесь не корона! Воспаление сухожилий на правой руке. То ли от компьютера, то ли от перемывания окон перед Песахом, то ли от всего сразу. 

Имею справку и таблетки. Печатаю двумя пальцами левой руки — не до постов. 

А чтоб меня не позабыли — достала немножко из старых черновиков-обрывков. Про маму опять — одна история, как раз к Песаху, да и к 1-му апреля.

У кого есть время перед Песахом в блог писать?

И читать-то некогда.

У нас гости — ура-ура! В кои-то веки праздник без карантина. 

Бульон с кнейдалех сварен, курочка шипит в духовке.

А я пошла готовить шесть спальных мест.

Вот под эту музычку: мало того, что Барселона, так ещё и Джипси, и Клейзмер в придачу! 

Мало того, что они уже цыгане, так ещё и «Шалом Алейхем» играют — всё. как я люблю.

Всем, кто празднует  — хорошего Песаха!

Пережили фараона — переживём и корону!

Я сегодня мою окна. Да, я в курсе, что в воскресенье хамсин, а во вторник выборы, но окна я мою сегодня. Люблю потому что. При всей нелюбви к уборке, вот именно окна мыть — в кайф. 

Я бы и полы любила мыть, если бы не столы, стулья, этажерки, чемоданы под кроватью и прочее, что под ногами путается — вот если кто-нибудь это всё уберёт, то я с удовольствием вылью на пол ведро воды — и давай её шваброй гонять да медитировать под музыку! Если б я и нанялась куда работать убрщицей — то это в спортивный зал, чем побольше. Но не нашлось подходящего. Что, впрочем, к лучшему.